6412 R  TREE  ARCHIVE  (108.210.28.76)  Бегемот  ( 2016-01-23 19:02:18 )
Как говорил покойный Лесин -
мы в новом мире, господа,
но этот мир ужасно тесен:
нельзя туда, нельзя сюда
Россия словно под арестом —
настолько вырос наш престиж.
Мир стал таким опасным местом,
что никуда не полетишь.
Я не пишу, молчу, пощуся,
не вижу снов, не пью вина:
чего ни выскажешь – кощунство,
куда ни сунешься – война.
Повсюду умысел злодейский,
конец уютным временам,
сплошной театр военных действий –
призыв, цензура, трибунал…
Стратег диванный откровенный
пыхтит от имени отцов,
что Русский мир есть мир военный,
и хватит жить, в конце концов!
Что ни скажи – начальство всыпет:
лобзнул не так, лизнул не то…
Уже не вылетишь в Египет
и в Крым не съездишь на авто.
Порядок смят. Явился хаос.
Проеден, кажется, стабфонд.
Где отдыхать? Наотдыхались!
Бери шинель, пошли на фронт.
Как говорил покойный Лесин –
мы в новом мире, господа,
но этот мир ужасно тесен: нельзя туда, нельзя сюда…
Он полон драк и зуботычин,
он вызывает дрожь и смех,
и страшно, страшно ограничен:
в котором смысле? Да во всех.
Нельзя светиться над Синаем.
Нельзя в Одессу – там враги.
Восток закрыт – мы там стреляем.
Про Запад – думать не моги.
Законы времени жестоки,
везде запретная черта:
порвет фанатик на востоке,
а запад отберет счета.
Везде, везде от нас устали,
везде запреты – от и до:
Париж не отдал нам мистрали,
плюс там живет "Шарли Эбдо";
а посетитель англосакса –
Британских дерзостных свинят –
подавно должен опасаться,
что в госизмене обвинят…
На что нейтральны Берн и Цюрих,
но Скрынник там уличена,
и как-то видно по лицу их,
что не последняя она…
Само собой, поездки в Штаты,
в альтернативный край земли,
буквально гибелью чреваты:
пришел, увидел, унесли.
Средь этих заговоров черных
у возбужденных русских масс
два только города опорных:
один – Донецк, другой – Дамаск
В пространстве вражеском, холодном
на что надеется Москва?
От нас ушли Париж и Лондон,
но не изменят эти два.
Две новоизбранных столицы,
два главных символа страны –
другие могут отвадиться,
но эти будут ей верны:
среди бушующего хора,
где слился с новым старый свет,
мы их последняя опора:
у них альтернативы нет.
В России кто-то их не ценит,
но мы усвоим жребий свой:
они со временем заменят
все, что утрачено Москвой.
Японец, скажем, любит нэцке,
француз – сторонник бурных ласк,
а мы найдем себя в Донецке,
нам станет Меккою Дамаск!
Зачем учиться по-немецки,
мол, по-английски утомясь?
Учиться будете в Донецке,
лечиться съездите в Дамаск…
Мы оторвемся не по-детски,
и нашей драки бурный хряск
оценят граждане в Донецке
и седина твоя, Дамаск!
Мы отдадим Париж, Ривьеру,
и Калифорнию, к примеру,
портвейн, самбуку и мадеру, –
все, что Европа нам дала, –
за суверенность, честь и веру,
и несменяемость орла.
Я допускаю, между прочим,
что года, скажем, через два
"Довольно, больше мы не хочем!" –
воскликнут Питер и Москва.
И Русский мир, как в доброй сказке,
увидит сказочные дни:
в Донецке – дума. Власть – в Дамаске.
А мы – на Родине. Одни.

Д. Быков

---